детсад-99.рф

Ролан Барт. Фрагменты речи влюбленного

"Фрагменты речи влюбленного" сделали Ролана Барта знаменитым: после выхода этой книги в свет в 1977 году теоретика-семиолога стали воспринимать как новую поп-звезду. Его приглашают на телешоу вместе с Франсуазой Саган и Анной Голон (соавтором романов об "Анжелике"), интервью с ним появляются в массовых журналах типа Playboy (над которым Барт когда-то издевался в своей книге "Мифологии") и Elle. Виной этому успеху - очевидная для всех читателей близость "Фрагментов" к художественному произведению со своими героями и сюжетом. Так книга критика и теоретика о речи влюбленных сама становится примером и образцом любовной речи.

Барт Ролан Фрагменты речи влюбленного

«Фрагменты речи влюбленного» сделали Ролана Барта знаменитым: после выхода этой книги в свет в 1977 году теоретика-семиолога стали воспринимать как новую поп-звезду. Его приглашают на телешоу вместе с Франсуазой Саган и Анной Голон (соавтором романов об «Анжелике»), интервью с ним появляются в массовых журналах типа Playboy (над которым Барт когда-то издевался в своей книге «Мифологии») и Elle. Виной этому успеху — очевидная для всех читателей близость «Фрагментов» к художественному произведению со своими героями и сюжетом. Так книга критика и теоретика о речи влюбленных сама становится примером и образцом любовной речи.Настоящее издание дополнено материалами семинаров Роланда Барта в Практической школе высших исследований (Париж), опубликованных в 2007 году полд название "Любовная речь".

Барт Ролан Фрагменты речи влюбленного

"Фрагменты речи влюбленного" сделали Ролана Барта знаменитым: после выхода этой книги в свет в 1977 году теоретика-семиолога стали воспринимать как новую поп-звезду. Его приглашают на телешоу вместе с Франсуазой Саган и Анной Голон (соавтором романов об "Анжелике"), интервью с ним появляются в массовых журналах типа Playboy (над которым Барт когда-то издевался в своей книге "Мифологии") и Elle. Виной этому успеху - очевидная для всех читателей близость "Фрагментов" к художественному произведению со своими героями и сюжетом. Так книга критика и теоретика о речи влюбленных сама становится примером и образцом любовной речи. 3-е издание.

Барт Р. Фрагменты речи влюбленного

«Фрагменты речи влюбленного» сделали Ролана Барта знаменитым: после выхода этой книги в свет в 1977 году теоретика-семиолога стали воспринимать как новую поп-звезду. Его приглашают на телешоу вместе с Франсуазой Саган и Анной Голон (соавтором романов об «Анжелике»), интервью с ним появляются в массовых журналах типа Playboy (над которым Барт когда-то издевался в своей книге «Мифологии») и Elle. Виной этому успеху — очевидная для всех читателей близость «Фрагментов» к художественному произведению со своими героями и сюжетом. Так книга критика и теоретика о речи влюбленных сама становится примером и образцом любовной речи.Настоящее издание дополнено материалами семинаров Роланда Барта в Практической школе высших исследований (Париж), опубликованных в 2007 году полд название "Любовная речь".

Барт Р. Фрагменты речи влюбленного

«Фрагменты речи влюбленного» сделали Ролана Барта знаменитым: после выхода этой книги в свет в 1977 году теоретика-семиолога стали воспринимать как новую поп-звезду. Его приглашают на телешоу вместе с Франсуазой Саган и Анной Голон (соавтором романов об «Анжелике»), интервью с ним появляются в массовых журналах типа Playboy (над которым Барт когда-то издевался в своей книге «Мифологии») и Elle. Виной этому успеху — очевидная для всех читателей близость «Фрагментов» к художественному произведению со своими героями и сюжетом. Так книга критика и теоретика о речи влюбленных сама становится примером и образцом любовной речи.Настоящее издание дополнено материалами семинаров Роланда Барта в Практической школе высших исследований (Париж), опубликованных в 2007 году полд название "Любовная речь".

Барт Ролан Фрагменты любовной речи

Необходимость этой книги заключается в следующем соображении: любовная речь находится сегодня в предельном одиночестве. Речь эта, быть может, говорится тысячами субъектов (кто знает?), но ее никто не поддерживает; до нее нет дела окружающим языкам: они или игнорируют, или недооценивают, или высмеивают ее, она отрезана не только от власти, но и от властных механизмов (науки, знания, искусства). Когда какой-либо дискурс вот так, сам собой, дрейфует в сторону неактуального, за пределы всяких стадных интересов, ему не остается ничего иного, как быть местом, пусть сколь угодно ограниченным, некоего утверждения. Это утверждение и составляет, в общем-то, сюжет начинающейся здесь книги. Ролан Барт "Фрагменты любовной речи" сделали Ролана Барта знаменитым: после ее выхода в свет в 1977 году теоретика-семиолога стали воспринимать как новую поп-звезду. Его приглашают на телешоу вместе с Франсуазой Саган и Анной Голон (соавтором романов об ""Анжелике""), интервью с ним появляются в массовых журналах типа Playboy (над которым Барт когда-то издевался в своей книге ""Мифологии"") и Elle. Виной этому успеху - очевидная для всех читателей близость ""Фрагментов"" к художественному произведению со своим сюжетом и героями. Так книга критика и теоретика о речи влюбленных сама становится примером и образцом любовной речи.

Фрагменты речи влюбленного. 3-е издание. Барт Р.

Барт Ролан Ролан Барт о Ролане Барте

Одна из поздних работ французского философа и критика, впервые изданная в 1975 году, представляет из себя довольно необычный жанровый эксперимент. Это смесь дневника, черновика романа и критического разбора собственной жизни. В иронической авторецензии Барт писал: "Хотя "Р. Б." и написан отстраненно-тускло (без блеска), но все же автор­ские идеи представлены здесь в сыром виде; еще немного, и та или другая из них, пожалуй, стала бы "авангардной" идеей, но этот последний шаг не сделан… Творчество, местом которого является эта книга, сосредоточено не в отдельных высказываниях, даже не в письме, а главным образом в том скрытом акте, посредством которого Барт "воображает себе" ту или иную идею, заключает ее в кавычки, а потом снимает их: такое выдергивание из кавычек, разумеется, ведет к всевозможным недоразумениям, и прежде всего к тому, что оно (намеренно или нет?) вообще проходит незамеченным".

Барт Ролан Мифологии

В середине 1950-х гг. Р. Барт написал серию очерков о "всеобщей" современной мифологизации. "Мифологии" представляют собой блестящий анализ современной массовой культуры как знаковой системы. По мнению автора, образ жизни среднего француза "пропитан" мифологизмами. В книге Р. Барт семиотически объясняет механизм появления политических мифов как превращение истории в идеологию при условии знакового оформления этого процесса. В обобщающей части работы Р. Барта - статье "Миф сегодня" предлагается и объяснение, и метод противостояния современному мифологизированию - создание новейшего искусственного мифа, конструирование условного, третьего уровня мифологии, если под первым понимать архаико-традиционную, под вторым - "новую" (как научный класс, например, советскую). В исследованиях Р. Барта ведущим определением мифа является слово. Все, что покрывается дискурсом, может стать мифом, так как "наш мир бесконечно суггестивен". Р. Барт, расширительно трактуя созидательную силу "буржуазного" мифотворчества, рассматривал мифы как составляющие конструкты всех культурных и социополитических феноменов Франции. Миф, в соответствии со взглядами Р. Барта, является маркирующей качественной характеристикой "анонимного" современного буржуазного общества, при этом мифологизация - признак всех социумов.

Барт Ролан Мифологии

Серия очерков "Мифологии" представляет собой блестящий анализ массовой культуры как знаковой системы. Автор семиотически объясняет механизм появления политических мифов как превращение истории в идеологию при условии знакового оформления этого процесса. В обобщающей части работы - статье "Миф сегодня" предлагается и объяснение, и метод противостояния современному мифологизированию - создание новейшего искусственного мифа, конструирование условного, третьего уровня мифологии, если под первым понимать архаико-традиционную, под вторым - "новую" (как научный класс, например, советскую). В исследованиях Р. Барта ведущим определением мифа является слово. Все, что покрывается дискурсом, может стать мифом, так как "наш мир бесконечно суггестивен". Миф, по Барту, является маркирующей качественной характеристикой "анонимного" современного буржуазного общества, при этом мифологизация - признак всех социумов. 5-е издание.

Барт Ролан Мифологии

Серия очерков "Мифологии" представляет собой блестящий анализ массовой культуры как знаковой системы. Автор семиотически объясняет механизм появления политических мифов как превращение истории в идеологию при условии знакового оформления этого процесса. В обобщающей части работы - статье "Миф сегодня" предлагается и объяснение, и метод противостояния современному мифологизированию - создание новейшего искусственного мифа, конструирование условного, третьего уровня мифологии, если под первым понимать архаико-традиционную, под вторым - "новую" (как научный класс, например, советскую). В исследованиях Р. Барта ведущим определением мифа является слово. Все, что покрывается дискурсом, может стать мифом, так как "наш мир бесконечно суггестивен". Миф, по Барту, является маркирующей качественной характеристикой "анонимного" современного буржуазного общества, при этом мифологизация рассматривается как признак всех социумов. Книга представляет интерес для лингвистов, филологов, а также для исследователей общества и культуры. 5-е издание.

Барт Ролан Империя знаков

Эта книга, которую сам Барт называл "самой счастливой" из всех своих книг, вдохновлена его поездками в Японию и - шире - "японским текстом" его жизни: ранним увлечением хайку, позднее - каллиграфией, театром бунраку и т. д. Бартезианский "иллюстрированный путеводитель" по стране (и реальной, и воображаемой), где он мечтал жить, но так и не смог поселиться. Русский перевод "Империи знаков", впервые вышедший в 2004 году, публикуется в новой редакции и дополняется подробным комментарием и послесловием переводчика и редактора.

Ролан Барт. Империя знаков

Эта книга, которую сам Барт называл «самой счастливой» из всех своих книг, вдохновлена его поездками в Японию и — шире — «японским текстом» его жизни: ранним увлечением хайку, позднее — каллиграфией, театром бунраку и т. д. Бартезианский «иллюстрированный путеводитель» по стране (и реальной, и воображаемой), где он мечтал жить, но так и не смог поселиться. Русский перевод «Империи знаков», впервые вышедший в 2004 году, публикуется в новой редакции и дополняется подробным комментарием и послесловием переводчика и редактора.

Барт Ролан Империя знаков

Эта книга, которую сам Барт называл «самой счастливой» из всех своих книг, вдохновлена его поездками в Японию и — шире — «японским текстом» его жизни: ранним увлечением хайку, позднее — каллиграфией, театром бунраку и т. д. Это бартезианский «иллюстрированный путеводитель» по стране (и реальной, и воображаемой), где он мечтал жить, но так и не смог поселиться. Русский перевод «Империи знаков», впервые вышедший в 2004 году, публикуется в новой редакции и дополняется подробным комментарием и послесловием переводчика и редактора.

Барт Ролан Сай Твомбли

Два небольших текста выдающегося французского семиолога Ролана Барта (1915-1980), написанные в 1970-х годах для каталогов парижских выставок Сая Твомбли (1928-2011), служат превосходным введением в творчество американского живописца. Барт проницательно анализирует сочетание абстрактной визуальности и конкретности письма, определяющее самобытный характер искусства Твомбли.

Барт Ролан S/Z

Знаменитое эссе Ролана Барта «S/Z» — первый манифест интертекстуальности и первый практический опыт постструктуралистской деконструкции литературного произведения. Изнутри «взрывая» новеллу Бальзака «Сарразин», Барт выпускает на свободу и заставляет заговорить ее Текст — бездонную культурную «память», спрессованную в произведении. «Любой текст — это интертекст» — «новая ткань, сотканная из побывавших в употреблении цитат». Текст таится в недрах произведения, сохраняя все, что «уже было читано, видено, совершено, пережито»; это стереофоническое пространство, где звучат и переплетаются бесчисленные «голоса» — идеологические коды, социолекты, дискурсы, жанровые и стилевые топосы. «Текст противостоит произведению своей множественной, бесовской текстурой». Начиная с «S/Z», Барт принимает на себя функцию «лицедея», «гистриона» новой формации — актера, одновременно использующего как аристотелевскую технику мимесиса, так и брехтовскую технику очуждения. Не наивно перевоплотиться, но и не варварски разрушить, а «разыграть» (в обоих смыслах этого слова) полифонию чужих голосов — такова отныне задача Барта, и ключом к такого рода игровому поведению вполне может служить фраза, вынесенная им на обложку «Ролана Барта о Ролане Барте»: «Все здесь сказанное следует рассматривать как слова, произнесенные романическим персонажем или даже — несколькими персонажами». 3-е издание