детсад-99.рф

Кузнецов Эраст Давыдович Записки книжного мальчика. Ленинградские художники детской книги 1920-1930 годов

КНИГА довольно рано начала становиться для меня не просто удобным (а тогда -и единственным) средством усвоения текста, а и чем-то небезынтересным сама по себе. И, прежде всего, конечно, своей внешностью -оформлением, иллюстрациями. Пожалуй, именно книга и возбудила во мне первоначальный интерес к изобразительному искусству как к чему-то особенному, притягательному.Я стал замечать, что одни рисунки отличаются от других, порой очень заметно, подобно тому, как отличаются друг от друга живые люди, вызывая разное к себе отношение. Это было любопытно и наводило на какие-то сравнения. Оказалось, потому, что они исполнены разными художниками, и я понемногу стал этих художников различать, даже узнавать, как узнают добрых знакомых при встрече, и при этом узнавании возникала радость, словно я в очередной раз убеждался в чём-то для себя важном и увлекательном...Так я привык, открывая каждую новую книжку, сразу искать фамилию художника - в выходных данных, иногда на титульном листе, либо на его обороте, а то и прямо на обложке, вместе с фамилией автора. Видимое на страницах книги, нечто конкретное, воспринятое с детской непосредственностью, стало прочно связываться в моём сознании с именем художника. У каждого художника обнаруживалась своя особенность. Я бы не смог определить эту особость словами (мне и сейчас это далеко не всегда удаётся), но я её как-то воспринимал. Меня захватила своего рода игра «Угадай художника». То была первая встреча с феноменом художественной индивидуальности.

Кузнецов Эраст Давыдович Записки книжного мальчика. Ленинградские художники детской книги 1920-1930-х годов

Книга известного искусствоведа, действительного члена Академии художественной критики Эраста Давыдовича Кузнецова посвящена истории отечественной книжной иллюстрации и охватывает исторический период с конца XIX до конца XX столетия: время ярких и незабываемых побед русской книжной графики всех видов и жанров. Среди героев книги А. Бенуа, М. Добужинский, Г. Нарбут, И. Билибин - и художники нового времени В. Лебедев, Н. Тырса, Н. Лапшин, В. Ермолаева, В. Конашевич, А. Пахомов, Ю. Васнецов, Е. Чарушин, В. Курдов, Э. Будогоский, Б. Малаховский, М. Цехановский, Е. Эвенбах, В. Тамби, Л. Юдин, А. Самохвалов, А. Порет, Е. Сафонова, П. Соколов, Т. Глебова и др. Для широкого круга читателей, интересующихся историей детской литературы.

Кузнецов Э. Записки книжного мальчика. Ленинградские художники детской книги 1920-1930 годов

КНИГА довольно рано начала становиться для меня не просто удобным (а тогда -и единственным) средством усвоения текста, а и чем-то небезынтересным сама по себе. И, прежде всего, конечно, своей внешностью -оформлением, иллюстрациями. Пожалуй, именно книга и возбудила во мне первоначальный интерес к изобразительному искусству как к чему-то особенному, притягательному. Я стал замечать, что одни рисунки отличаются от других, порой очень заметно, подобно тому, как отличаются друг от друга живые люди, вызывая разное к себе отношение. Это было любопытно и наводило на какие-то сравнения. Оказалось, потому, что они исполнены разными художниками, и я понемногу стал этих художников различать, даже узнавать, как узнают добрых знакомых при встрече, и при этом узнавании возникала радость, словно я в очередной раз убеждался в чём-то для себя важном и увлекательном... Так я привык, открывая каждую новую книжку, сразу искать фамилию художника - в выходных данных, иногда на титульном листе, либо на его обороте, а то и прямо на обложке, вместе с фамилией автора. Видимое на страницах книги, нечто конкретное, воспринятое с детской непосредственностью, стало прочно связываться в моём сознании с именем художника. У каждого художника обнаруживалась своя особенность. Я бы не смог определить эту особость словами (мне и сейчас это далеко не всегда удаётся), но я её как-то воспринимал. Меня захватила своего рода игра «Угадай художника». То была первая встреча с феноменом художественной индивидуальности.

Кузнецов Э. Записки книжного мальчика. Ленинградские художники детской книги 1920-1930 годов

КНИГА довольно рано начала становиться для меня не просто удобным (а тогда -и единственным) средством усвоения текста, а и чем-то небезынтересным сама по себе. И, прежде всего, конечно, своей внешностью -оформлением, иллюстрациями. Пожалуй, именно книга и возбудила во мне первоначальный интерес к изобразительному искусству как к чему-то особенному, притягательному. Я стал замечать, что одни рисунки отличаются от других, порой очень заметно, подобно тому, как отличаются друг от друга живые люди, вызывая разное к себе отношение. Это было любопытно и наводило на какие-то сравнения. Оказалось, потому, что они исполнены разными художниками, и я понемногу стал этих художников различать, даже узнавать, как узнают добрых знакомых при встрече, и при этом узнавании возникала радость, словно я в очередной раз убеждался в чём-то для себя важном и увлекательном... Так я привык, открывая каждую новую книжку, сразу искать фамилию художника - в выходных данных, иногда на титульном листе, либо на его обороте, а то и прямо на обложке, вместе с фамилией автора. Видимое на страницах книги, нечто конкретное, воспринятое с детской непосредственностью, стало прочно связываться в моём сознании с именем художника. У каждого художника обнаруживалась своя особенность. Я бы не смог определить эту особость словами (мне и сейчас это далеко не всегда удаётся), но я её как-то воспринимал. Меня захватила своего рода игра «Угадай художника». То была первая встреча с феноменом художественной индивидуальности.

Кузнецов Эраст Давыдович Пиросмани

Книга известного искусствоведа Эраста Кузнецова посвящена жизни и творчеству выдающегося грузинского художника Николая Аслановича Пиросманашвили (1862-1918), более известного как Нико Пиросмани. Автор, исследуя все доступные источники, последовательно создает документальное жизнеописание, хотя в биографии художника не всегда просто отделить факты от сложившихся стереотипов и легенд. Творчество Пиросмани рассмотрено в контексте жизненного уклада старого Тифлиса, ведь картины художника создавались в основном для оформления лавок, духанов и винных погребов - неотъемлемой части этого самобытного города.

Кузнецов Эраст Давыдович Пиросмани. Биография

Книга известного петербургского искусствоведа Э.Д.Кузнецова подводит итог его многолетним исследованиям жизни и творчества выдающегося грузинского художника Нико Пиросманашвили, также известного по прозвищу Пиросмани. Хотя в биографии Пиросмани не всегда просто отделить легенду от факта, автор книги последовательно создает документальное жизнеописание, критически оценивая все доступные источники. Творчество Пиросмани рассмотрено в контексте городской жизни старого Тифлиса, поскольку картины художника - в основном созданные для оформления лавок и духанов - были ее порождением и органической частью. В приложении помещены избранные статьи автора, посвященные разным аспектам творчества художника. Факсимильно воспроизведен акт экспертизы, позволившей идентифицировать Пиросмани на групповой фотографии 1916 года. Книга богато иллюстрирована, снабжена аннотированным указателем имен и указателем упоминаемых произведений Пиросмани. Книга содержит иллюстрированные вклейки.

Кузнецов Эраст Давыдович Павел Федотов

Книга воссоздает драматические обстоятельства жизни и творчества выдающегося русского живописца и графика первой половины XIX века Павла Федотова, автора знаменитых полотен "Сватовство майора", "Вдовушка", "Анкор, еще анкор!", "Игроки" и др. Черты личности художника вырисовываются в воспоминаниях современников, в собственных литературно-поэтических сочинениях Федотова и, главное, в его живописи. Автор - известный искусствовед и историк Эраст Давыдович Кузнецов, уделяя особое внимание уникальной роли Федотова в становлении русского бытового жанра, раскрывает смысл, своеобразие и значение его творчества.

Сдача. Читай и считай. Книги 1920-1930-х годов

Карисалова Елена, Лаврентьева Екатерина, Григорьева-Литвинская Наталья Александр Родченко. 1920 - 1930

"Александр Родченко. 1920-1930-е" - третья книга из серии авторских монографий совместной издательской программы Галереи Люмьер и фонда Still Art. На страницах нового издания представлены фотографии из коллекции Фонда, сопровождающиеся комментариями искусствоведа и внука Александра Родченко Александра Николаевича Лаврентьева. Книга открывается вступительным словом искусствоведа и правнучки Александра Родченко Екатерины Лаврентьевой. В книгу вошли легендарные работы Александра Родченко разных лет, начиная с первых фотографических опытов 1920-х до конца 1930-х годов из двух портфолио музейной серии. Первый раздел представляет собой авангардные эксперименты Родченко 1920-х-1930-х годов ("Классика"). Во второй раздел книги вошли портреты семьи Александра Родченко и его близкого окружения из творческой интеллигенции: Владимир Маяковский, Лиля Брик, Варвара Степанова, Осип Брик, Любовь Попова, Лев Кулешов и другие.

Елена Карисалова. Александр Родченко 1920-1930

"Александр Родченко. 1920-1930-е" - третья книга из серии авторских монографий совместной издательской программы Галереи Люмьер и фонда Still Art.На страницах нового издания представлены фотографии из коллекции Фонда, сопровождающиеся комментариями искусствоведа и внука Александра Родченко Александра Николаевича Лаврентьева.Книга открывается вступительным словом искусствоведа и правнучки Александра Родченко Екатерины Лаврентьевой.В книгу вошли легендарные работыАлександра Родченко разных лет, начиная с первых фотографических опытов 1920-х до конца 1930-х годов из двух портфолио музейной серии. Первый раздел представляет собой авангардные эксперименты Родченко 1920-х-1930-х годов ("Классика").Во второй раздел книги вошли портреты семьи Александра Родченко и его близкого окружения из творческой интеллигенции: Владимир Маяковский, Лиля Брик, Варвара Степанова, Осип Брик, Любовь Попова, Лев Кулешов и другие.

Карасик М. Искусство убеждать. Парадные издания 1920-1930-х годов

Альбом посвящен специальному направлению в издательской политике 1920-1930-х годов, задачей которого стала репрезентация достижений социализма. Это во многом определило образ и качество «парадных книг», созданных ведущими советскими дизайнерами, художниками и фотографами. Издание адресовано самому широкому кругу читателей, а особенно — библиофилам, библиографам, дизайнерам, историкам, музейным работникам, любителям книжного и фотоискусства и всем, кто интересуется отечественной историей.

Карасик М. Искусство убеждать. Парадные издания 1920-1930-х годов

Альбом посвящен специальному направлению в издательской политике 1920-1930-х годов, задачей которого стала репрезентация достижений социализма. Это во многом определило образ и качество «парадных книг», созданных ведущими советскими дизайнерами, художниками и фотографами. Издание адресовано самому широкому кругу читателей, а особенно — библиофилам, библиографам, дизайнерам, историкам, музейным работникам, любителям книжного и фотоискусства и всем, кто интересуется отечественной историей.

Кларк Катерина Москва, четвертый Рим. Сталинизм, космополитизм и эволюция советской культуры (1931-1941)

В XVI веке Филофей, инок Псковского Спасо-Елеазарова монастыря, провозгласил Москву Третьим Римом. К началу 1930-х годов интеллектуалы и художники всего мира видели в Москве источник нового просветительского и освободительного проекта. Труд известного слависта, профессора Йельского университета Катерины Кларк показывает, как официальные институции и советские интеллектуалы пытались утвердить репутацию СССР в качестве центра левого и антифашистского движений, превратить Москву в культурный образец нового глобального будущего. Главные герои этой книги - С. Эйзенштейн, С. Третьяков, М. Кольцов и И. Эренбург, чья интеллектуальная, художественная и политическая активность легла в основу меняющейся генеральной линии советской культурной дипломатии на протяжении второй половины 1920-х-1930-х годов. Теоретический контекст данного исследования составляют работы Б. Брехта, В. Беньямина, Г. Лукача и М. Бахтина. В свою очередь, ключевые понятия современного социогуманитарного знания - транснационализм, космополитизм, мировая литература - задают новый политический и полемический контекст для понимания их собственных работ. В результате такого челночного прочтения на месте железного занавеса, зачастую предопределяющего описание советской культуры 1930-х годов, обнаруживается интернациональное пространство интеллектуального диалога.

Кларк Кеннет Москва, четвертый Рим. Сталинизм, космополитизм и эволюция советской культуры (1931-1941)

В XVI веке Филофей, инок Псковского Спасо-Елеазарова монастыря, провозгласил Москву Третьим Римом. К началу 1930-х годов интеллектуалы и художники всего мира видели в Москве источник нового просветительского и освободительного проекта. Труд известного слависта, профессора Йельского университета Катерины Кларк показывает, как официальные институции и советские интеллектуалы пытались утвердить репутацию СССР в качестве центра левого и антифашистского движений, превратить Москву в культурный образец нового глобального будущего. Главные герои этой книги - С. Эйзенштейн, С. Третьяков, М. Кольцов и И. Эренбург, чья интеллектуальная, художественная и политическая активность легла в основу меняющейся генеральной линии советской культурной дипломатии на протяжении второй половины 1920-х-1930-х годов. Теоретический контекст данного исследования составляют работы Б. Брехта, В. Беньямина, Г. Лукача и М. Бахтина. В свою очередь, ключевые понятия современного социогуманитарного знания - транснационализм, космополитизм, мировая литература - задают новый политический и полемический контекст для понимания их собственных работ. В результате такого челночного прочтения на месте железного занавеса, зачастую предопределяющего описание советской культуры 1930-х годов, обнаруживается интернациональное пространство интеллектуального диалога.

Кларк Кеннет Москва, четвертый Рим. Сталинизм, космополитизм и эволюция советской культуры (1931-1941)

В XVI веке Филофей, инок Псковского Спасо-Елеазарова монастыря, провозгласил Москву Третьим Римом. К началу 1930-х годов интеллектуалы и художники всего мира видели в Москве источник нового просветительского и освободительного проекта. Труд известного слависта, профессора Йельского университета Катерины Кларк показывает, как официальные институции и советские интеллектуалы пытались утвердить репутацию СССР в качестве центра левого и антифашистского движений, превратить Москву в культурный образец нового глобального будущего. Главные герои этой книги - С. Эйзенштейн, С. Третьяков, М. Кольцов и И. Эренбург, чья интеллектуальная, художественная и политическая активность легла в основу меняющейся генеральной линии советской культурной дипломатии на протяжении второй половины 1920-х-1930-х годов. Теоретический контекст данного исследования составляют работы Б. Брехта, В. Беньямина, Г. Лукача и М. Бахтина. В свою очередь, ключевые понятия современного социогуманитарного знания - транснационализм, космополитизм, мировая литература - задают новый политический и полемический контекст для понимания их собственных работ. В результате такого челночного прочтения на месте железного занавеса, зачастую предопределяющего описание советской культуры 1930-х годов, обнаруживается интернациональное пространство интеллектуального диалога.

Карисалова Е., Григорьева-Литвинская Н. и др. Александр Родченко. 1920-1930. Фотоальбом

«Александр Родченко. 1920–1930-е» — третья книга из серии авторских монографий совместной издательской программы Галереи Люмьер и фонда Still Art.На страницах нового издания представлены фотографии из коллекции Фонда, сопровождающиеся комментариями искусствоведа и внука Александра Родченко Александра Николаевича Лаврентьева.Книга открывается вступительным словом искусствоведа и правнучки Александра Родченко Екатерины Лаврентьевой.В книгу вошли легендарные работыАлександра Родченко разных лет, начиная с первых фотографических опытов 1920-х до конца 1930-х годов из двух портфолио музейной серии. Первый раздел представляет собой авангардные эксперименты Родченко 1920-х–1930-х годов («Классика»).Во второй раздел книги вошли портреты семьи Александра Родченко и его близкого окружения из творческой интеллигенции: Владимир Маяковский, Лиля Брик, Варвара Степанова, Осип Брик, Любовь Попова, Лев Кулешов и другие.